Не рубить сплеча
Коррупция является сегодня одним из основных цементирующих элементов не только государственного механизма, но и общественного устройства в целом. Убери коррупцию — и куда уйдут тысячи умных, образованных людей среднего управленческого звена, приносящих сегодня огромную пользу, выполняя на профессиональном уровне очень сложные рутинные задачи, стоящие перед государством? Или они смирятся со своей участью и продолжат работать за 3,5 тыс. грн.? То же касается учителей, врачей и представителей других профессий, последовательно удерживаемых государством ниже черты бедности.
Автор этих строк бесконечно далек от призыва оставить все как есть. Однако явление, которое так сильно въелось в украинское общество, невозможно побороть в одночасье, этот узел не разрубить, путь к преодолению коррупции долог и тернист. Путь, по которому страны Европы двигались столетиями, заменяя взятки судьям государственными пошлинами, а продажу должностей конкурсным отбором претендентов, нам надо пройти намного быстрее, но все-таки постепенно.
Именно в этой связи принятый Закон «Об основах предупреждения и противодействия коррупции» должен стать тем инструментом, который, с одной стороны, позволит «закрутить гайки» в известных всем сферах коррупционного беспредела, где коррупция действительно приносит обществу колоссальный вред, но с другой — не станет орудием расправы с неугодными чиновниками и бизнесом. Да, именно бизнесом, ведь в соответствии с новым законодательством субъектами коррупционных правонарушений становятся не только государственные чиновники и лица, выполняющие функции государства, но и должностные лица юридических лиц частного права, а также физические и юридические лица, принимающие участие в коррупционных нарушениях с другой стороны (напр., предоставляющие неправомерные выгоды чиновникам).
По мнению многих специалистов, принятый закон намного лучше предыдущих. С одной стороны, он значительно жестче, нежели редакция закона о коррупции, действующая до нового года, а с другой — в нем отсутствуют многие острые углы, перегибы трех антикоррупционных законов, отмененных Верховной Радой в начале этого года. Вместе с тем, для многих директоров частных юридических лиц может стать новостью то, что с 1 июля текущего года они несут юридическую ответственность за оказание неправомерного содействия физическим и юридическим лицам в осуществлении ими хозяйственной деятельности, получении субсидий, субвенций, дотаций, кредитов, льгот, заключении контрактов, неправомерное содействие назначению лица на должность, неправомерное вмешательство в деятельность органов государственной власти, местного самоуправления или должностных лиц, и наконец, за предоставление неправомерных преимуществ физическим или юридическим лицам в связи с подготовкой проектов, утверждением (согласованием) заключений. Иными словами, директор частного юридического лица может быть привлечен к ответственности, если он, обходя объявленный предприятием конкурс, возьмет на работу дочь своего друга вместо претендента, выполнившего условия конкурса.
Знают ли директора, их замы о том, что с 1 июля 2011 года за непредоставление или несвоевременное предоставление информации по запросу гражданина, равно как и за предоставление недостоверной информации, они могут быть привлечены к административной ответственности за коррупционное правонарушение (ст.16 Закона)? В контексте законодательства о доступе к публичной информации коммерческие структуры смогут найти много нового и интересного для себя в части своих обязанностей в соответствующей сфере.
А знают ли они, что подлежат увольнению в трехдневный срок с момента получения их предприятием решения суда о привлечении такого должностного лица к административной либо уголовной ответственности, а до этого момента могут быть отстранены от исполнения своих обязанностей? Знают ли бизнесмены, что о коррупционных правонарушениях (в том числе и на принадлежащих им предприятиях) они должны немедленно уведомить правоохранительные органы?
Закон логичен. Если бороться с коррупцией, то надо бороться с ней на всех уровнях — как на уровне государственного аппарата, так и на уровне частного бизнеса и даже простых физических лиц, без которых коррупционные проявления были бы невозможны. Ведь на тех, кто «берет», и на тех, кто «дает», лежит равная моральная ответственность за коррупцию как социальное явление в целом. Именно поэтому законодательство с 1 июля предусматривает ответственность физического лица не только за предоставление неправомерной выгоды должностному лицу, но и просто за предложение таковой. Причем состав правонарушения имеет место в случае поступления предложения как государственному чиновнику, так и должностному лицу юридического лица частного права.
Необеспеченный кредит
Еще один нюанс. Согласно части второй ст. 24 Закона, сделка, совершенная вследствие коррупционного правонарушения, является ничтожной. Согласно Гражданскому кодексу, ничтожная сделка недействительна с момента ее заключения, не влечет за собой юридических последствий, признание ее недействительной судом не требуется. Казалось бы, вполне логичная и правильная норма. Однако именно данная норма создает практически безграничные возможности для злоупотреблений, особенно в контексте деятельности юридических лиц частного права.
Скажем, юридическое лицо (ипотекодатель, имущественный поручитель), желающее расторгнуть сделку залога недвижимости, инициирует антикоррупционное расследование, в ходе которого его директор привлекается к административной ответственности за осуществление неправомерного содействия другому юридическому или физическому лицу в получении кредита. Решение суда о привлечении директора к административной ответственности (или, еще лучше, об освобождении от нее по сроку давности) вступает в силу, и сделка автоматически становится ничтожной, а кредит необеспеченным. При этом кредитор (напр., банк) в принципе не имеет возможности защитить в суде свои права как ипотекодержателя, ведь сделка недействительна с момента ее совершения и признание ее недействительной судом не требуется. Это только первый, самый простой пример использования указанной нормы закона во зло. А давайте попробуем смоделировать ситуацию со сделками купли-продажи, аренды и т.д…
Чем была продиктована необходимость отнести указанные сделки к категории ничтожных, когда намного более правильным и логичным было бы отнести их к категории оспариваемых, т.е. сделок, которые могут быть признаны недействительными, но только в судебном порядке? Это как раз и дало бы возможность кредитору в приведенном примере защитить свои права как стороны по сделке. В данном случае законодатель, очевидно, перегнул палку.
Некачественные изменения
Так или иначе, Закон «Об основах предупреждения и противодействия коррупции» — крайне интересное чтиво для представителей украинского бизнеса. Ведь с 1 июля именно они смогут открыть для себя новую грань взаимоотношений как с государственным аппаратом, так и с обширным списком правоохранительных органов, уполномоченных бороться с коррупцией, к коим новый закон относит практически все известные учреждения — прокуратуру, подразделения по борьбе с организованной преступностью МВД, налоговую милицию и СБУ. Отметим, что координация реализации антикоррупционной стратегии возложена на специально уполномоченный орган по вопросам антикоррупционной политики, создаваемый президентом Украины. Таким образом, обратить свое внимание, а также внимание своих юристов на вступающее в силу новое законодательство, особенно на изменения в Уголовном кодексе (ст. ст. 364-1, 365-1) и Кодексе об административных нарушениях, для отечественных предпринимателей является жизненно необходимым.
Принятый закон, безусловно, намного лучше предыдущих вариантов, однако антикоррупционное законодательство далеко не совершенно. И именно его несовершенство, а также легко угадываемое нежелание большинства людей у власти качественно изменить сложившуюся ситуацию порождают небезосновательные сомнения в эффективности новых антикоррупционных норм. Ведь ключ к уменьшению коррупционных проявлений — не столько в репрессивных, принудительных мерах государства (тем более, если они направлены исключительно против отдельных неугодных), сколько в личном примере некоррупционного поведения среднего и высшего управленческого звена государственного аппарата, в личном примере внедрения поведенческих стандартов государственной службы.
